3

     Она боялась только одного: что стрелок вернется до того,
как  Эдди  отрубится, --- но он что-то пока не  показывался.
Обмякшее  тело у порога двери не шевелилось. Может  быть,  у
него там возникли проблемы с тем, чтобы достать лекарство...
уж он-то умеет искать приключения на свою задницу, насколько
она  успела его изучить. Такие как он сами ищут себе геморои
и  находят их так же легко, как сука в течку всегда  находит
себе кобеля.

     Эдди уже два часа искал женщину по имени "Одетта" (как же
она  ненавидела это имя!), носился вверх-вниз  по  холмам  и
орал благим матом, пока окончательно не сорвал себе голос.

     И  вот  она наконец дождалась: Эдди вернулся  на  узкий
клинышек берега и уселся рядом с коляской, глядя по сторонам
с  этаким  безутешным видом. Он потрогал колесо  коляски,  и
прикосновение  это  было похоже на  ласку.  Потом  рука  его
бузвольно упала, и он тяжело вздохнул.

     От  этого  зрелища у Детты вдруг заболело  горло;  боль
пронзила  голову, точно летняя молния, и ей показалось,  что
она слышит голос, он зовет ее... зовет и требует.

     Нет,  не  надо, мысленно проговорила она,  не  имея  ни
малейшего представления о том, к кому обращается.  Не  надо,
не  в этот раз, не сейчас. Не сейчас, быть может, больше уже
никогда.  Молния боли снова пронзила голову, и  Детта  сжала
кулаки.  Лицо ее тоже сжалось как будто в кулак, скривившись
гримасою  сосредоточенности --- выражение  примечательное  и
поражающее  странной  смесью  уродства  и  почти   блаженной
решимости.

     Заряд боли больше не повторился. Не слышно было и голоса,
который иной раз пробивался сквозь эту боль.

     Она ждала.

     Эдди подпер подбородок руками, чтобы голова не клонилась на
грудь,   но   вскоре  стал  опять  клевать   носом,   кулаки
соскользнули со щек. Детта ждала, сверкая черными глазами.

     Голова Эдди дернулась. Он заставил себя встать на ноги,
подошел к морю и брызнул водою себе в лицо.

     Вот  и славненько, беленький мальчик. Жалко только, что
здесь  нет таблеток таких, чтоб не спать, а то ты бы  принял
парочку, да?

     На этот раз Эдди уселся сначала в коляску, но, очевидно,
решил,  что  так ему будет слишком удобно. Он долго  смотрел
сквозь  дверной  проем (чего ты там углядел, белый  мальчик?
Детта  дала  бы тебе двадцать баксов, чтобы только  узнать),
потом  выбрался  из  коляски и снова плюхнулся  задницей  на
песок.

     Снова подпер подбородок руками.

     А вскоре его голова опять опустилась на грудь.

     На этот раз он уже не противился. Его подпородок уперся в
грудь,  и  даже  сквозь шум прибоя Детта различила,  как  он
храпит.  Очень  скоро  Эдди повалился  на  бок  и  свернулся
калачиком.

     С  несказанным  удивлением, отвращением и  испугом  она
вдруг  поняла, что ей жалко этого белого мальчика. Он  похож
на  упрямого малыша, который старается высидеть в Новый  год
до полуночи, но в конце концов засыпает, так и не дождавшись
волшебного часа. Но потом она вспамнила, как они  с  Гнусным
Мужиком  пытались впихнуть ей отравленное мясо  и  при  этом
дразнили ее своим, хорошим, в самый последний момент  отводя
эти куски от ее рта... до тех пор, по крайней мере, пока  не
испугались, что она может умереть с голоду.

     Но если они боялись, что ты умрешь, то скажи, пожалуйста,
зачем бы им надо было травить тебя?

     Вопрос, возникший в ее сознании, напугал Детту так  же,
как  напугала ее эта странная жалость к белому парню. Обычно
она  не  задавалась никакими вопросами. И даже  более  того:
голос в ее сознании вовсе не походил на ее собственный.  Это
был голос кого-то другого.

     Они  и  не  собирались  травить  меня  до  смерти  этим
отравленным мясом. просто хотели, чтоб я заболела.  А  потом
сидели бы да смеялись, как я тут блюю и воплю.

     Она выждала еще минут двадцать, а потом поползла вниз, к
пляжу,  подтягиваясь на руках, извиваясь змеей и не  отрывая
от  Эдди глаз. Она предпочла бы выждать еще час, а то и  все
полтора  --- было бы понадежней, если бы этот белый  мудофил
уснул  покрепче.  Но сейчас эту роскошь ---  ждать  ---  она
позволить   себе  не  могла.  воистину  Гнусный  Мужик   мог
вернуться в любую минуту.

     Когда она подползла ближе к Эдди (он по-прежнему храпел, как
циркулярная  пила  на  лесопильной  раме),  Детта  подобрала
подходящий  камень: достаточно плоский  с  одной  стороны  и
достаточно заостренный с другой.

     Обхватив плоскую сторону ладонью, он змеей подползла к тому
месту,  где  он  лежал,  ав глазах ее  теплился  огонек,  не
предвещающий ничего хорошего.

5

     Когда его потянули, он поначалу подумал, что все еще спит, и
ему  снится кошмар, как будто его заживо похоронили или  его
кто-то душит.

     Потом он почувствовал боль от петли, врезающейся в горло, и,
подавившись,  еще ощутил теплую струйку слюны, стекающей  по
подбородку.  Это  не  сон.  Эдди  схватился  за  веревку   и
попытался подняться.

     Но  она рванула со всей силы, а руки у нее сильные  ---
будь здоров, и он хлопнулся наземь. Лицо его уже багровело.

     --- Давай дергайся! --- прошипела сзади Детта. --- Я не
стану  тебя кончать, если ты рыпаться прекратишь,  а  будешь
дергаться, придушу.

     Эдди убрал руки и попытался лежать смирно. Удавка, которую
Одетта  набросила  ему  на шею, немного  ослабла  ---  ровно
настолько, чтобы Эдди смог сделать слабый, обжигающий  горло
вдох. Что еще можно сказать? Это все-таки чуть получше,  чем
не дышать вообще.

     Когда паническое сердцебиение чуть поутихло, он попытался
оглянуться. Петля немедленно затянулась.

     ---  Не трепыхайся. Лежи себе, беложопый, гляди на море
и наслаждайся видом. Нечего пялиться по сторонам.

     Он  повернулся  обратно к морю, и удавка опять  ослабла
ровно  настолько, чтобы он мог дышать, если  эти  обжигающие
жалкие  вдохи вообще можно назвать дыханием. Левой рукой  он
тайком  потянулся к ремню (Детта увидела это и ухмыльнулась,
хотя  он  видеть ее не мог). Ничего там нет.  Револьвер  она
забрала.

     Пока ты, Эдди, дрых, она подползла к тебе. Это, само собою,
был  голос  стрелка.  Сейчас, конечно, уже  бесполезно  тебе
говорить,  что  я  тебя предупреждал, но все  же...  Я  тебя
предупреждал. Вот до чего довела вся романтика --- петля  на
шее  и  сумасшедшая  тетка с двумя револьверами  у  тебя  за
спиной.

     Но если б она собиралась меня убить, она бы давно уже это
сделала. Она бы кончала меня, пока я спал.

     А  ты  как  думаешь,  Эдди, что она собирается  делать?
Вручить тебе бесплатный билет на двоих в Диснейленд?

     --- Послушай, --- выдавил он. --- Одетта...

     Не успел он даже договорит, как петля затянулась снова.

     --- Не смей так меня называть. Если еще раз ты так меня
обзовешь,  так  ты  больше  вообще  никогда  никого  уже  не
обзовешь в своей жизни. Меня зовут Детта Уолкер, и  если  ты
хочешь еще маленечко подышать, белое ты дерьмо, то лучше это
тебе запомнить!

     Эдди  хрипел и пытался ослабить петлю. Подобно зловещим
цветам,  черные  пятна  пустоты  раскрылись  у  него   перед
глазами.

     Наконец давящая петля на горле немного ослабла.

     --- Усек, беложопый?

     --- Да, --- хрипло выдавил он.

     --- Тогда скажи. Как мое имя?

     --- Детта.

     ---  Назови  полное  имя! --- В  ее  голосе  прозвучали
опасные истерические нотки, и Эдди обрадывался про себя, что
он не видит ее.

     --- Детта Уолкер.

     --- Хорошо. --- Петля ослабла еще немного. --- А теперь
слушай меня, белый коржик, и слушай внимательно, если хочешь
дожить  до заката. И не пытайся меня нагребать, я же видела,
как  ты за стволом своим шарил, который я с тебя сняла, пока
ты  дрых. Детту лучше не выводить из себя. Детта все  видит.
Ты  еще  только подумал, а я уже наперед все знаю,  усек?  И
даже  не думай со мной выделываться в расчете на то,  что  у
меня нету ног. Я много чему научилась, когда их лишилась,  и
теперь  я  у  меня два револьвера. Были ваши, белые  мудаки,
стали наши. И они еще кое на что годятся. Что скажешь?

     ---  Да,  ---  прохрипел Эдди. ---  Я  и  не  собирался
выделываться.

     --- Вот и славненько. --- Детта хихикнула. --- Пока  ты
храпел,  мне  пришлось  здорово  потрудиться.  Но  зато  все
провернула  как надо. сделаый, лапочка, для меня одну  вещь:
протяни  свои  белые  ручки назад и  попробуй  нащупать  еще
петлю,  точно  такую же, как у тебя на шее. Их  тут  у  меня
всего  три. Пока ты дрых, я подзанялась плетением. Лежебока!
---  Она  снова  хихикнула. --- Когда нащупаешь  эту  петлю,
сложи   свои   белые  ручки  и  сунь  их  туда.   Потом   ты
почувствуешь,  как  я  затягиваю  тот  узел,  и  еще  можешь
подумать:  "Самое время сейчас повернуться к этой черномазой
суке.  Сейчас, когда она занята этой петлей и не смотрит  за
той".  Подумать  ты  можешь, конечно, но...  ---  тут  Детта
понизила  голос, отчего ее речь, и без того как у чернокожих
на   карикатурах,  стала  уже  по-настоящему  зловещей,  ---
...лучше  тебе все-таки оглянуться, прежде чем тебя  потянет
на резкие движения.

     Эдди оглянулся. Теперь Детта еще больше походила на ведьму
--- грязное, потрепанное существо, один вид которого мог  бы
испугать и самого отчаянного храбреца. Платье, в котором она
была,  когда Роланд "выцепил" ее из "Мейси", превратилось  в
лохмотья. Ножом стрелка, который она взяла из его сумки  ---
тем самым ножом, которым Роланд срезал клейкую ленту --- она
прорезала  две  дыры  над  самыми бедрами,и  получились  две
импровизированные    кобуры,    откуда    торчали    рукояти
револьверов.

     Голос ее звучал невнятно и глухо потому, что в зубах она
держала  веревку. С одного угла рта, растянутого в  ухмылке,
свисал  короткий  конец  веревки, с  другого  ---  та  часть
веревки, что вела к петле на шее у Эдди. Во всем этом образе
---  ухмылка  и  веревка во рту ---  было  что-то  хищное  и
дикарское. Эдди в ужасе уставился на нее, а ухмылка ее стала
лишь шире.

     ---  Не  вздумай  только  мне  дергаться,  пока  я  тут
разбираюсь  с  твоими руками, --- предупредила  она.  ---  У
меня,  беложопый,зубы  что надо, я  тебе  эту  петельку  так
затяну, что ты уже не отдышишься. Понял?

     Он уже не решался заговорить, а только молча кивнул.

     --- Хорошо. Тогда, может, ты проживешь чуть подольше.

     ---  Если меня не станет, --- прохрипел Эдди,  ---  ты,
Детта,   уже   навсегда  лишишься  этого  удовольствия   ---
поворовать в "Мейси". Потому что он все узнает,  и  ты  тоже
тогда не жилец.

     ---  Заткнись, --- едва ли не промурлыкала  Детта.  ---
Просто заткнись и все. Кто умеет, пусть умничает. А ты давай
суй свои ручки в петлю.

7

     Эти  несколько  часов  растянулись  для  Эдди  Дина  до
бесконечности. Само понятие времени превратилось в  какую-то
нейдачную шутку. Даже ужас от мысли о том, что с ним  будет,
когда  стемнеет, просто померк перед болью во всем его тела:
сначала  мышцы его затекли и заныли, потом это  покалывающее
нытье  сменилось болью, а боль --- неизбывной  агонией.  При
малейшей попытке расслабиться, петли натягивались,  и  когда
казалось  уже,  что  он  сейчас  задохнется,  Эдди  все-таки
находил  силы  подтянуть ноги обратно и тем  самым  ослабить
давление,  давая доступ воздуху. Он начал уже сомневаться  в
том,  что протянет так до темноты: могло получиться  и  так,
что в какой-то момент он просто не сможет подтянуть ноги.

2

     Толстях с двумя линзами на глазах, как у того лысого типа,
который минут пять назад заглядывал в кабинет Морта (похоже,
что  в мире Эдди очень многие люди ходят с этими штуками  на
глазах,    которые,   согласно   Мортоклопеции,   называются
"очками"), вошел в лифт вместе с ним. Глянул на кейс в руках
человека, которого он считал Джеком Мортом, и только потом -
-- на Морта.

     --- К Дорфману направляешься, Джек?

     Стрелок ничего не сказал.

     --- Если ты собираешься отговорить его от субаренды, то
я  тебе  сразу скажу: ничего у тебя не выйдет,  так  что  не
трать  зря время, --- сказал толстяк и вдруг заморгал, когда
коллега  его быстро отступил назад. Двери кабинки закрылись,
и внезапно они стали падать.

     Стрелок вцепился в сознание Морта, не обрашая внимания на его
вопли,  и  убедился,  что  так и должно  быть.  Это  падение
упраляемое.

     --- Если я что не то ляпнул, прошу прощения, --- сказал
толстяк,  а  стрелок подумал: Он тоже боится. ---  Ты  лучше
всех  в фирме умеешь справляться с этим болваном, вот что  я
думаю.

     Стрелок молчал. Он хотел только одного: выбраться поскорее из
этого падающего гроба.

     ---  И  прямо  тебе  говорю,  ---  оживленно  продолжал
толстяк. --- Как раз вчера я обедал у...

     Голова Джека Морта повернулась, и из-за очков в золотой
оправе  на  толстяка  уставились голубые  глаза,  но  только
немного другого оттенка, чем у Джека.

     ---  Заткнись,  ---  безо всякого выражения  проговорил
стрелок.

     Толстяк побледнел и быстренько отступил на два шага назад,
вжавшись    обвислым   задом   в   стену   этого   падающего
вертикального  гроба,  который внезапно  остановился.  Двери
открылись, и Роланд, облаченный в тело Морта, как  в  плотно
прилегающий костюм, вышел из кабины не оглянувшись.  Толстяк
держал  пальцем кнопку "ОТРЫТЬ ДВЕРИ" и ждал в кабине,  пока
Морт  не  исчезнет из поля зрения. У него всегда  с  головой
было не все в порядке, подумал толстяк, но это уже серьезно.
Похоже, крыша съехала окончательно.

     Толстяк решил про себя, что его весьма утешает мысль о том,
как Джека Морта упекут куда-нибудь в дурку.

     Стрелок бы этому не удивился.

4

     Импровизируй.

     Когда Роланд вышел из такси, он заметил в конце квартала
припаркованную  сине-белую  машину  с  надписью   "ПОЛИЦИЯ",
которую он прочел, не обращаясь за помощью к знаниям  Морта.
В  его  мире  тоже  были  милиционные  войска  из  народного
ополчения. Внутри машины --- двое стрелков. Они что-то  пили
---  может быть, кофе --- из белых бумажных стаканчиков. Да,
это   были   стрелки,  но  какие-то  слишком  уж  тучные   и
неряшливые.

     Он полез в кошель Джека Морта (хотя это был не настоящий
"кошель";  настоящий кошель --- он намного больше,  размером
чуть  ли  не с сумку, куда путешественник может сложить  все
свои  вещи,  когда он странствует налегке) и отдал  водителю
купюру  с  цифрой  20. Таксист быстро уехал.  Таких  больших
чаевых  сегодня  ему  еще не давали, но  пасажир-то  попался
какой-то чудной, и водитель считал, что он заслужил все  эти
баксы до цента.

     Стрелок посмотрел на вывеску над магазином:

     КЛЕМЕНТС.   ОРУЖИЕ  И  СПОРТИВНЫЕ  ТОВАРЫ.  БОЕПРИПАСЫ.
ТОВАРЫ ДЛЯ ОХОТНИКОВ И РЫБОЛОВОВ. ОФИЦИАЛЬНЫЕ ФАКСИМИЛЕ.

     Роланд не разобрал всех слов, но при одном только взгляде на
витрину  он  понял, что Морт привез его в нужное место.  Там
были  выставлены наручники, знаки различия  и...  оружие.  В
основном  винтовки, но были и револьверы. Все они  держались
на цепях, но значения это уже не имело.

     Он сразу поймет, что ему нужно, как только --- и если ---
увидит.

     Роланд,  наверное,  больше  минуты  консультировался  с
сознанием  Джека  Морта:  у него  был  достаточно  острый  и
изощренный ум, и Роланду этого вполне хватало.

6

     Почти сразу же подошел продавец и спросил, чем он может быть
полезет.

     ---    Меня   интересует,   ---   сказал   мужчина    в
консервативном  синем  костюме,  ---  нет  ли  у  вас  такой
бумаги... --- Он помедлил как будто в глубокой задумчивости,
потом снова поднял глаза. --- Такой таблички, я имею в виду,
с изображением всех боеприпасов для револьвера.

     ---  Вы  хотите  сказать: карты калибров?  ---  уточнил
продавец.

     Покупатель снова помедлил.

     --- Да. У моего брата есть револьвер. Я сам стрелял  из
него,  но  это  было уже давно, несколько лет назад.  Я  бы,
наверное, узнал к нему пули, если б увидел.

     --- Это вам только так кажется, --- отозвался продавец.
---  А  на  самом деле их различить очень трудно. Какой  был
хотя  бы калибр? Двадцать второй? Или тридцать восьмой? Или,
может быть...

     ---  Если  у  вас есть эта карта, я узнаю,  ---  сказал
Роланд.

     --- Одну минуту, --- продавец с сомнением уставился  на
человека в синем костюме, но потом лишь пожал плечами.  Мать
твою, покупатель всегда прав, даже когда он не прав...  если
только  у него есть деньги. Как говорится, с деньгами барин,
без  денег отваливай. --- У нас "Бибилия стрелка". Возможно,
это как раз то, что вам нужно.

     ---   Да.   ---  Роланд  улыбнулся.  "Библия  стрелка".
Благородное название для книги.

     Продавец достал из-под прилавка захватанный руками томище такой
толщины,  какой  стрелок в жизни не видывал.  А  этот  мужик
обращается  с  книгой так, как будто это не ценная  вещь,  а
какая-нибудь груда булыжников.

     Продавец раскрыл ее на прилавке и развернул в сторону клиента.

     ---  Вот  посмотрите. Но если, как вы говорите,  прошло
много  лет,  то  выпалите вслепую. --- Он вдруг  смутился  и
улыбнулся. --- Простите, если я пошутил неудачно.

     Но Роланд его не слушал. Он склонился над книгой, изучая
картинки,  на которых патроны были изображены как настояшие.
Эти   чудесные   картинки,  как  подсказала   Мортоклопедия,
назывались "фоттерграфиями".

     Он медленно переворачивал страницы. Не то... не то... не
то...

     Роланд уже начал терять надежду, как вдруг увидел то, что
искал.   Он  посмотрел  на  продавца  с  таким  сияющим   от
возбуждения лицом, что тот даже слегка испугался.

     --- Вот! Вот они! То, что нужно!

     На   фотоснимке,  в  который  он  тыкал  пальцем,  были
изображены  патроны к "Винчестеру" сорок пятого калибра.  Не
совсем такие же, как у него, потому что его револьверы  надо
заряжать вручную, но даже не справляясь с цифрами (в которых
он  все  равно ничего бы не понял), Роланд увидел,  что  они
подойдут для его револьверов.

     ---  Ну  ладно, нусть вы нашли, что искали, ---  сказал
продавец, --- но еще рано радоваться до усрачки, приятель. Я
хочу сказать, это всего лишь пули.

     --- У вас они есть?

     --- Конечно. Сколько вам надо коробок?

     --- А сколько в коробке штук?

     --- Пятьдесят.

     Продавец уже начал подлядывать на стрелка с подозрением. Если
парень  идет  покупать  патроны, он должен  знать,  что  при
покупке  он должен предъявить свое разрешение на  ношение  и
хранение оружия с фотографией, удостоверяющей личность.  Нет
разрешения, нет и боеприпасов --- такой в Манхэттене  закон.
А  если  у  этого типа есть разрешение на ношение и хранение
оружия,   то   почему  он  не  знает,  сколько  патронов   в
стандартной коробке?

     --- Пятьдесят!

     Парень с отвисшей челюстью уставил на продавца. С головою он
явно не дружит.

     Продавец переместился немного левее, поближе к кассе... и, что
совсем  не  случайно,  поближе  к  своему  "Магнуму"  триста
пятьдесят   седьмого  калибра,  который  он  всегда   держал
заряженным под прилавком.

     ---  Пятьдесят!  --- повторил стрелок.  Он  думал,  что
будет  пять, десять, может быть, даже дюжина, но  столько...
столько...

     А   сколько  у  нас  с  собой  денег?  спросил   он   у
Мортоклопедии.  Мортоклопедия точно не знала,  но  полагала,
что долларов шестьдесят в бумажнике есть.

     --- И сколько стоит одна коробка?

     Наверное, больше шестидесяти. Но он попробует уговорить
этого человека продать ему часть коробки или же...

     ---  Семнадцать пятьдесят, --- сказал продавец. --- Но,
мистер...

     Джек Морт был бухгалтером, и на этот раз ждать не пришлось:
подсчет и ответ Роланд получил одновременно.

     ---  Три, --- сказал он. --- Три коробки. --- Он  ткнул
пальцем в фоттерграфию с патронами. Полторы сотни штук! Боги
вышние! Да это не мир, а какой-то склад бешенных ценностей!

     Продавец даже не пошевелился.

     ---  У  вас  нету  столько, --- сказал стрелок.  Он  не
особенно удивился. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Такое
бывает только во сне.

     ---  У  нас  есть. Патроны к "Вичестеру"  сорок  пятого
калибра. --- Продавец сделал еще шаг влево --- на шаг  ближе
к  кассе  и своему пистолету. Если этот парень действительно
не  в  себе  (а в ближайшие пару секунд уже точно выяснится,
чокнутый он или нет), у него есть все шансы стать чокнутым с
большой дырой в пузе. --- У нас их полно. Но мне хотелось бы
знатть, мистер, есть у вас карточка?

     --- Карточка?

     ---   Разрешение  на  ношение  и  хранение   оружия   с
фотографией. Я не имею права продать вам боеприпасы, пока вы
мне  его  не  предъявите. А если хотите купить  патроны  без
разрешения, вам придется отправится в Вестчестер.

     Срелок тупо уставился на мужчину за стойкой. Он ни во что не
врубался.  Ничего не понимал. Чушь какая-то. В Мортоклопедии
имелись  кое-какие  сведения по  этому  поводу,  но  слишком
смутные,  чтобы на этот раз Роланд мог на них положиться.  У
Морта  в  жизни  не было оружия. Он обделывал  свои  грязные
делишки по-другому.

     Мужчина за стойкой сделал еще шаг влево, не сводя глаз с лица
покупателя,  и Роланд еще подумал: У него там револьвер.  Он
думает,  что  я сейчас подниму бучу... или, может  быть,  он
даже  хочет,  чтобы я поднял бучу. Ищет повода,  чтобы  меня
пристрелить.

     Импровизируй.

     Он вспомнил стрелков там, на улице, сидящих в своей синей
с  белым  карете.  Да,  это были стрелки  ---  стражи  мира,
которым  вверено следить за тем, чтобы мир  не  сдвинулся  с
места.  Вот  только выглядели они --- по  крайней  мере,  на
первый    взгляд,   ---   почти   такими   же   рыхлыми    и
ненаблюдательными, как в все остальные в этом мире  праздных
мечтателей:   просто  двое  мужчин  в  форме   и   фуражках,
развалившихся  на  сидении своей кареты и  попивающих  кофе.
Конечно, может быть и такое, что он их просто недооценил. Но
Роланд очень надеялся, ради их же пользы, что он все-таки не
ошибся в оценке.

     --- О! Я понимаю, --- сказал стрелок, изобразив на лице
Джека  Морта  виноватую  улыбку.  ---  Прошу  прощения.   Я,
наверное,  просто  не сориентировался. Мир так  сдвинулся...
изменился... с тех пор, когда у меня было свое оружие.

     ---  Ничего-ничего, --- продавец расслабился, но  чуть-
чуть.  Может быть, этот парень вполне нормальный.  Но  может
быть и такое, он просто зубы ему заговаривает.

     ---  А  можно  взглянуть на тот набор для  чистки?  ---
Роланд указал на полку за спиной у продавца.

     ---  Конечно.  --- Продавец отвернулся,  чтобы  достать
набор,  а  Роланд  в  это  время  вынул  бумажник  Морта  из
внутреннего  кармана  его  пиждака  с  той  же  молниеносной
скоростью,  с какою всегда вытаскивал револьверы из  кобуры.
Прошло не более четырех секунд, но когда продавец повернулся
обратно к Морту, бумажник уже лежал на полу.

     ---  Хорошая  штука, --- продавец расплылся  в  улыбке,
решив,  что парень этот в общем-то ничего. Да, черт  возьми,
ему  хорошо  знакомо  это пакостное  чувство,  когда  своими
стараниями ты сам же оказываешься в дураках. Еще в армии,  в
морской  пехоте, с ним это частенько случалось. --- И  чтобы
его  купить,  разрешения  не нужно. Здорово,  правда,  когда
такая свобода?

     ---  Да,  --- серьезно отозвался стрелок и притворился,
что  рассматривает набор, хотя с первого взгляда понял,  что
это  просто  дешевка  в претенциозной коробке.  Но  пока  он
смотрел,   он  незаметно  подталкивал  ногой  под   прилавок
бумажник Морта.

     Чуть погодя он отодвинул набор, вполне сносно изобразив на
лице сожаление.

     --- Боюсь, он мне не подойдет.

     ---  Хорошо.  --- Продавец тут же потерял к  нему  весь
интерес.  Парень  вовсе не чокнутый, а  раз  он  зашел  лишь
поглязеть,  а  не купить, их добрым взаимоотношениям  конец.
Без  денег  отваливай.  --- Еще чего  нибудь?  ---  рот  его
спрашивал, но глаза говорили синему костюму: проваливай.

     ---  Нет,  спасибо. --- стрелок вышел  не  оглянувшись.
Бумажник  морта  остался лежать под прилавком.  Роланд  тоже
выставил свой горшочек с медом.

8

     Полицейские переглянулись. "Синий Костюм" говорил не про
Клементса,   а   про   "Толстяка  Джона"  Холдена,   который
приходился  Клементсу свояком. Что тоже было  неплохо.  Хотя
опуститься  до  такой  тупизны, чтобы стянуть  у  покупателя
бумажник, это уже...

     ...  вполне в духе родственничка этой шушары Клементса,
мысленно  закончил  О'Мейра  и прикрыл  рот  ладонью,  чтобы
скрыть невольную усмешку.

     ---  Может быть, вы нам расскажете все поподробнее, что
там  у  вас произошло, --- сказал Делеван. --- И для  начала
представьтесь, пожалуйста.

     И снова ответ этого человека немного смутил О'Мейру ---
было  в  нем  что-то неправильное, что-то странное.  В  этом
городе, где процентов семьдесят население свято верило в то,
что  по-американски  фраза "Приятного  вам  денечка"  должна
звучать  "А  не  сходил бы ты подрочил", в  данной  ситуации
можно было предвидеть, что парень скажет примерно следующее:
Эй, что непонятно? Этот сукин сын украл у меня бумажник!  Вы
его собираетесь мне вернуть, или будем стоять тут и играть в
"Двадцать воросов"?

     Но,  с  другой стороны, костюм на нем явно из  дорогих,
ногти  ---  наманикюрены. Парень, скорее всего,  из  славной
бюракротической братии. Сказать по правде,  О'Мейре  было  в
высшей  степени  наплевать. При одной  мысли  о  том,  чтобы
прищучить  Толстяка  Джонни  Холдена,  а  через   него   уже
подцепить Арнольда Клементса, у него едва слюни не  потекли.
В  какой-то  момент он так разогнался, что представил  себе,
как  через  Холдена  они выйдут на Клементса,  а  уже  через
Клементса --- на какого-нибудь действительно крутого  парня.
На этого макаронника Балазара или, может быть, неа Джанелли.
Было бы очень не дурно. Очень не дурно.

     ---  Меня зовут Джек Морт, --- сказал человек  в  синем
костюме.

     Делеван вытащил из заднего кармана брюк блокнот, повторяющий
форму его ягодицы.

     --- Адрес?

     Опять эта коротенькая заминка. Как автомат, снова подумал
О'Мейра. Секундное молчание, потом едва ли не щелчок, как на
автооветчике:

     --- Южная Парковая, 409.

     Делеван записал.

     --- Номер свидетельства о социальном обеспечении?

     После очередной заминки Морт продиктовал номер.

     --- Поймите меня правильно, я обязан задать вам все эти
вопросы в йелях идентификации. Если тот парень действительно
стянул  у вас бумажник, я должен выяснить кое-какие  моменты
прежде,  чем  я  его  у  него отберу  и  отдам  вам.  Ну  вы
понимаете.

     ---  Да.  ---  Теперь  в голосе пострадавшего  сквозили
нотки  нетерпения.  И, как ни странно, из-за  этого  О'Мейра
слегка  успокоился. --- Только не надо затягивать это  дело.
Время идет, а...

     --- Знаю-знаю, дело стоит.

     --- Дело стоит, --- согласился мужчина в синем костюме.
--- Да.

     --- У вас были в бумажнике какие-нибудь фотографии?

     Опять пауза, а потом:

     --- Снимок моей матери на фоне Эмпайер Стейт Билдинг  с
надписью  на обороте: "Это был замечательный день и чудесный
вид. Целую, мама".

     Делеван записал, яростно царапая ручкой по бумаге, затем
захлопнул блокнот.

     ---  О'кей.  Вполне достаточно. Единственное,  если  мы
выручим ваш бумажник, вам надо будет еще расписаться,  чтобы
нам  сличить  вашу  подпись  с  подписью  на  ваших  правах,
кредитных карточках и других документах. О'кей?

     Роланд кивнул, хотя уже начал догадываться, что, хотя он и
пользовался вовсю памятью Морта и его знаниями об этом мире,
ему  вряд  ли  удастся воспроизвести подпись Морта  без  его
помощи,  а  Джек  Морт, как мы помним,  сейчас  находился  в
отключке.

     --- Расскажите нам, что там у вас произошло.

     ---  Я  зашел к ним, хотел купить патроны для брата.  У
него  "Винчестер"  сорок пятого калибра.  Продавец  спросил,
есть  ли  у  меня  разрешение. Я сказал: "Да,  конечно".  Он
попросил, чтобы я его показал.

     Пауза.

     ---  Я  вынул  бумажник и показал ему. Только  когда  я
перегибал бумажник, он, должно быть, увидел, что у меня  там
полно...  --- опять небольшая заминка, --- ...двадцаток.  По
профессии  я  бухгалтер  по  налогам.  У  нас  есть  клиент,
Дорфман,  ему  причитается небольшой возврат  средств  после
длительного...     ---     заминка,     ---     ...судебного
разбирательства. Сумма всего-то восемьсот долларов, но  этот
мужик,  Дорфман... --- снова пауза, --- ...самый законченный
мудозвон из всех, с кем нам вообще приходилось иметь дело. -
-- Пауза. --- Извините за выражение.

     О'Мейра  обдумал  последнюю фразу, им сказанную.  Самый
законченный   мудозвон.   Неплохо  сказано.   Он   хохотнул.
Постоянные навязчивые ассоциации с роботами и автоматами как-
то  само   собой  прекратились.  Вполне  адекватный  парень,
просто  он очень расстроен и пытается это скрыть под  маской
этакой крутизны.

     ---  Так вот, этот Дорфман требует наличные. Он  просто
настаивает.

     ---  То есть, вы думаете, Толстяк Джонни увидел денежки
вашего  клиента,  ---  сказал Делеван,  выбираясь  вместе  с
О'Мейрой из сине-белой машины.

     --- Это вы так называете продавца?

     --- О, мы называем его и почище, --- сообщил Делеван. -
--  А  что  было  дальше, мистер Морт, после  того,  как  вы
показали ему разрешение?

     --- Он попросил посмотреть поближе. Я дал ему бумажник,
но  он  даже и не взглянул на снимок. Просто бросил бумажник
на  пол.  Я  спросил, зачем. А он ответил,  что  это  глупый
вопрос. Я сказал, чтобы он дал мне бумажник обратно.  Я  был
вне себя.

     ---  Это  понятно! --- сочуственно воскликнул  Делеван,
хотя  глядя на непробиваемое лицо этого человека, он никогда
бы не подумал, что его можно вывести из себя.

     ---  Он рассмеялся. Я хотел обойти прилавок и подобрать
бумажник, но тут он вытащил пистолет.

     Они уже шли к магазину, но тут вдруг остановились, хотя
вид у них был скорее возбужденный, нежели испуганный.

     --- Пистолет? --- переспросил О'Мейра, желая убедиться,
что это ему не послышалось.

     ---  Он  был у него под прилавком, рядом с кассой,  ---
сказал  человек  в синем костюме. Роланд вспомнил,  как  он,
вопреки  первоначальному  плану, едва  не  ринулся  отбирать
оружие у продавца. Но не стал этого делать и теперь объяснил
этим стрелкам, почему. Ему вовсе не было нужно, чтобы их там
убили.  Ему нужна их помощь. --- Мне кажется, он  у  него  в
сцепке.

     --- Где? --- не понял О'Мейра.

     На  этот раз пауза длилась чуть дольше. Мужчина в синем
костюме наморщил лоб.

     ---   Я   точно  не  знаю,  как  это  назвать...  такая
штуковина,  чтобы  хранить  пистолет.  Никто  не  сможет  ее
открыть,  кроме  тебя,  потому  что  там  надо  знать,  куда
нажимать...

     ---  Пружинный зажим! --- воскликнул Делеван. --- Срань
господня!

     Напарники снова переглянулись. Никто из них не горел желанием
первым  сообщить  этому мужику в синем костюме,  что  скорее
всего  Толстяк Джонни уже давно вынул денежки, а сам  мотнул
через заднюю дверь и зашвырнул бумажник через стену, что шла
вдоль  переулка  за  домом...  но  пистолет  в  тайнике   на
пружинной  зажиме...  это другое дело. Ограбление  еще  надо
доказать,  а вот незаконное хранение оружия... да  еще  если
поймать с поличным... это уже понадежней. Может, не так уж и
здорово, но хотя бы зацепка есть.

     --- А потом? --- спросил О'Мейра.

     ---  Потом  он мне сказал, что не было у меня  никакого
бумажника.  Он сказал... --- пауза, --- ...что, наверное,  у
меня  его вытащил из карманника карман... то есть, карманник
из   кармана...  где-нибудь  на  улице,  и  лучше  мне   это
вспомнить, если мне дорого здоровье. И тут я вспомнил,  что,
когда  я  входил  в  магазин, я видел  на  углу  полицейскую
машину, и подумал, что вы, может быть, еще там. И я пошел за
вами.

     ---  О'кей,  --- подытожил Делеван. --- Мы с напарником
зайдем  первыми.  Дайте нам примерно  минуту  ---  но  целую
минуту  ----  просто на случай, если возникнут  какие-ниубдь
неприятности.  Потом  входите, но стойте  у  двери.  Вы  все
поняли?

     --- Да.

     --- О'кей. Сейчас мы сделаем этого мудака.

     Полицейские вошли в магазин. Роланд выждал тридцать секунд и вошел
следом за ними.

10

     Когда  Толстяк Джонни еще раз взглянул на психа в синем
костюме  и  в  очках в золотой оправе, у него  от  удивления
челюсть   отвисла.   На   какой-то  миг   он   преисполнился
непоколебимой уверенности в том, что, пока он стоял и глазел
на  стену, этот мужик превратился в призрак, и теперь сквозь
него  проглядывает фигура, гораздо более  реальная,  чем  он
сам: кто-то их тех легендарных стрелков, о которых, когда он
был  мальчишкой,  снимали  столько фильмов  и  телесериалов.
Уайтт  Эрп, Док Холлидей, Батч Кассиди, в общем,  кто-то  из
этих.

     Но потом зрение его прояснилось, и он понял, что сотворил
этот  придурочный: снял у копов пистолеты и нацепил их  себе
на  пояс.  При костюме и галстуке зрелище должно было  выйти
совсем  уже смехотворным, но Толстяку Джонни почему-то  было
не до смеха.

     ---  Ключ  от  браслетов  на  стойке.  Когда  ополченцы
очнутся, они тебя освободят.

     Он  взял бумажник, открыл его и, что самое невероятное,
выложил на прилавок четыре двадцатки.

     ---  Это  за  боеприпасы, --- сказал Роланд.  ---  Твой
револьвер  я разрядил. Когда я отсюда уйду, я их куда-нибудь
выкину,  эти патроны. Думаю, что при незаряженном револьвере
и  при  отсутствии бумажника им будет весьма  затруднительно
обвинить тебя.

     Толстяк Джонни тяжело сглотнул. Очень редко случалось так, что
он  не мог ничего сказать из-за полной потери дара речи,  но
это был как раз тот случай.

     ---   Теперь,  где  тут  ближайший...  ---  Пауза,  ---
...ближайшая аптека?

     Внезапно Толстяк Джонни все понял. По крайней мере он так
подумал, что понял. Этот тип, конечно же, наркоман. Вот  где
собака,  как говорится, порылась. Понятно теперь, почему  он
такой странный. Накачался, должно быть, уже прилично.

     ---  Есть  тут  одна за углом. В половине  квартала  по
Сорок Девятой.

     ---  Если  ты мне сейчас соглал, я вернусь и пущу  тебе
пулю в лоб.

     ---  Я не лгу! --- закричал Толстяк Джонни. --- Клянусь
Богом-Сыном и Богом-Отцом! Всеми святыми клянусь!  Здоровьем
мамы...

     Но  тут  дверь  запхлопнулась. Толстяк Джонни  умолк  и
постоял еще пару минут молча, не в силах поверить, что  этот
шизик ушел.

     Потом он как можно быстрее обошел прилавок и бросился к
двери.   Повернувшись  к  ней  спиной,  он  принялся  шарить
вслепую,   нащупывая   замок.  Ему  пришлось   изрядно   еще
повозиться, чтобы закрыть дверь и на засов.

     Только тогда он позволил себе присесть --- точнее сказать,
медленно опуститься на пол, --- задыхаясь и мысленно  обещая
Всевышнему, равно как и всем святым его и ангелам, что прямо
сегодня  он  сходит  в церковь Святого Антония,  сразу,  как
только первый из этих свиней очнется и откроет наручники. Он
собирался исповедоваться, покаяться и причаститься.

     Толстяк Джонни хотел очиститься перед Богом.

     Сегодня он, мать твою, чуть было не загремел пред Его очи.

12

     Эдди попытался отдернуть голову, но не успел. Омар отхватил
клешней  кусок  мясо  с  его лица, превратив  левый  глаз  в
студенистую  массу и обнажив кость, сверкнувшую  в  сумерках
белым пятном... а Воистину Гадкая Тетка расхохоталась...

     Прекрати! приказал себе Роланд. Думать так --- это хуже
еще,  чем  беспомощность: это просто  безумие.  И  вовсе  не
обязательно, что так все будет. Быть может, еще есть время.

     И время было еще. Пока. Когда Роланд в теле Джека Морта
шагал   по  Сорок-Девятой,  размахивая  руками,  не  отрывая
целеустремленных  глаз  от вывески  "АПТЕКА"  и  не  обращая
внимания на взгляды прохожих и на то, как они шарахаются  от
него,  в  мире  Роланда нижний край солнца еще  не  коснулся
линии  горизонта,  там,  где море  сливается  с  небом.  Это
случится  только  минут  через  пятнадцать.  Если  для  Эдди
настанет время мучений и боли, оно пока еще впереди.

     Хотя Роланд не стал бы с уверенностью утверждать. Он знал
только, что время в обоих мирах движется с разною скоростью,
и  там сейчас больше времени, чем здесь, и хотя здесь солнце
пока  высоко, тешить себя надеждой, что и там до заката  еще
далеко,  было бы непростительною ошибкой... а для  Эдди  ---
вообще  смертельной,  ведь тогда ему предстоит  погибнуть  в
невообразимых муках, которые Роланд снова и снова, сам  того
не желая, пытался себе представить.

     Он  едва  себя  сдерживал, чтобы  не  оглянуться  и  не
посмотреть,  как там дела. Но он не осмеливался.  Знал,  что
нельзя. Нельзя.

     Голос Корта бесцеремонно ворвался в его размышления: То, что
ты  можешь  держать  под  контролем,  держи  под  контролем,
слизняк. Пусть все остальное, тебе неподвластное, идет,  как
идет. И если тебе суждено потерпеть поражение, прими его, но
с оружием в руках.

     Да.

     Но иной раз это трудно.

     Очень трудно.

     Он наверняка обратил бы внимание и понял, почему прохожие
так на него глазеют и шарахаются во все стороны, если бы  не
был так отчаянно сосредоточен на том, чтобы как можно скорее
закончить  свои дела в этом мире и убраться отсюда  ко  всем
чертям. Но это вряд ли бы что-нибудь изменило. Он так быстро
шагал  по  направлению  к  лавке  под  синей  вывеской,  где
согласно  Мортоклопедии можно было найти  столь  необходимый
телу  его  "Ке-флекс",  что, несмотря на  набитые  патронами
карманы,  полы  пиджака  Джека Морта  разлетались,  открывая
оружейные ремни у Роланда на поясе. Он носил их не так,  как
их прежние владельны, аккуратно и прямо, а по-своему: крест-
накрест низко на бедрах.

     Покупатели,  уличные  музыканты и  торговцы  на  сорок-
Девятой воспринимали его точно так же, как и Толстяк Джонни:
отчаянным головорезом.

     Роланд добрался до аптеки Каца и вошел туда.

14

     Кац,   открывший  "Фармацию  Каца  и  содовый  источник
(всякая всячина для дам и господ)" на Сорок-Девятой улице  в
1927,  уже  давно покоился в могиле, а его единственный  сын
явно  готовился отойти в мир иной следом за родителем.  Хотя
ему   было  всего  сорок  шесть  лет,  выглядел  он  на  все
семьдесят. Лысеющий, желтолицый и тощий. Он знал, что его за
глаза  называют "ходячей немощью" или "смертью на загривке",
но  никто  из тех, кто так его называл, не знал,  почему  он
такой хилый.

     Вот  взять хотя бы эту суку на телефоне. Миссис Ратбан.
Грозится  подать  на  него в суд,  если  он  не  пришлет  ей
"Валиум" и сейчас же, СИЮ ЖЕ МИНУТУ.

     Как вы это себе представляетет, любезная? Я что, должен
вам  в трубку эти таблетки насыпать? Если бы только это было
возможно,  она хотя бы оказала ему любезность и заткнула  бы
варежку. Открыла бы пасть и подставила ее под микрофон.

     При  этой  мысли  он улыбнулся, обнажая ряд  желтоватых
искусственных зубов.

     ---  Вы  не  понимаете, миссис Ратбан, ---  вставил  он
после  того,  как  целую минуту, а он  справился  по  часам,
спокойно  выслушивал ее бред. Как бы ему  хотелось  сказать,
хотя бы разочек: Прекрати на меня орать, придурочная! Ори на
своего  ВРАЧА! Это он пристрастил тебя к этой мерзости,  вот
сам  пусть  и  расхлебывает!  Вот  именно.  Сначала  пичкают
пациентов,  как будто это не транквилизаторы, а  жевачка,  а
потом прекращают выписывать рецепты, и на кого тогда валится
все  дерьмо? На этих лекарей? О нет! На него! Каждый раз ---
на него!

     ---  Что  вы хотите сказать, я не понимаю? --- голос  у
него  в  ухе  напоминал раздраженное жужжание  осы,  которую
накрыли   банкой.  ---  Я  понимаю,  что   я   столько   лет
отоваривалась  у  вас  в аптеке, я  понимаю,  что  я  у  вас
постоянный клиент, я понимаю...

     --- Вам следует поговорить с... --- он еще раз взглянул
поверх  очков на ее клиентскую карточку, --- ... с  доктором
Брамхоллом, миссис Ратбан. Рецепт ваш уже недействителен,  у
него  истек  срок  действия.  Мы  не  продаем  "Валиум"  без
рецепта, это расценивается как федеральное преступление. ---
К тому же рецепт без номера, добавил он про себя.

     --- Это простой недосмотр! --- завопила дамочка. Теперь
в  голосе у нее явственно проступили нотки паники.  Эдди  бы
сразу узнал этот тон: крик души изголодавшегося наркомана.

     ---  Тогда позвоните ему и попросите, чтобы он исправил
дату,  --- сказал Кац. --- Пусть он мне перезвонит.  У  него
есть мой номер.

     Да.  У  них  у  всех  есть его телефон.  Отсюда  и  все
неприятности.  В свои сорок шесть он выглядел как  умирающий
немощный старикан из-за этих гребанных докторов.

     И  я  даже  позволить себе не могу  сказать  вот  такой
наркоманке-стерве,  чтобы она от меня отгребалась,  иначе  я
потеряю и тот жалкий доход, который мне чудом еще удается из
этого жалкого бизнеса извлекать.

     ---  Я  НЕ  МОГУ  ЕМУ ПОЗВОНИТЬ! ---  завопила  она,  и
визгливый  голос ее больно отдался у него в ухе. ---  ОН  СО
СВОИМ  ДРУЖКОМ-ГОМИКОМ  УМОТАЛ В  ОТПУСК,  И  НИКТО  МНЕ  НЕ
ГОВОРИТ, КУДА!

     Кац  буквально  физически ощутил, как  по  щелудку  его
разливается  кислота.  У  него  было  две  язвы,  одна   уже
зарубцевалась,  а  другая  как  раз  сейчас  кровоточила,  и
причиной тому были сучки типа этой миссис. Он закрыл глаза и
поэтому вы увидел, как его помощник вытаращился на мужчину в
синем костюме и в очках в золотой оправе, направляющегося  к
рецептурному  отделу. Не видел он и того, как Ральф,  старый
толстый охранник (Кац платил ему просто гроши, однако горько
сожалел даже об этих весьма незначительных расходах; у  отца
никогда не было необходимости нанимать охранника, но отец --
-  чтоб  он сгнил, Господи --- жил в те времена, когда  Нью-
Йорк  был еще городом, а не общественным туалетом), внезапно
вышел  из  своего обычного полусонного состояния и потянулся
за  пистолетом  у себя на поясе. Он услышал, как  вскрикнула
женщина-покупательница,   но   подумал,   что   она   просто
обрадовалась,  обнаружив "Ревлон" в свободной  продаже:  ему
пришлось  пустить весь "Ревлон" в свободную продажу,  потому
что  этот  поц Долленц, из конкурирующей аптеке  на  той  же
улице, стал перебивать у него клиентуру, снизив цены.

     Он не думал ни о чем, кроме этого Долленца и истерички на
телефоне, представляя себе, как было бы славно раздеть  этих
двоих догола, обмазать как следует медом и посадить задницей
в  муравейник  под  жгучим солнцем пустыни.  Один  для  НЕГО
муравейник,  другой --- для НЕЕ. Замечательно!  Лучше  и  не
придумаешь. Его покойный папаша был так озабочен тем,  чтобы
сын   пошел  по  его  стопам,  что  отказался  оплатить  ему
обучение, если сынуля не подвяжется в фармакологии, вот  ему
и  пришлось пойти по стопам отца, чтоб он сгнил, Господи,  и
это  был  самый  неудачный шаг в его и  без  того  неудачной
жизни, из-за которой он и состарился прежде времени.

     Ниже уже падать некуда.

     По крайней мере, он так и думал, закрыв глаза.

     И поэтому не заметил, как стрелок подошел к нему.

     ---  Если вы можете к нам зайти, миссис Ратбан,  я  вам
отпущу  дюжину  пятимилиграмовых  таблеток  "Валиума".   Вас
столько устроит?

     --- Слава Богу, он вразумился! --- с тем она и повесила
трубку.  Вот  так вот. Ни слова благодарности. А  когда  она
снова  увидит эту ходячую задницу, что называет себя врачом,
она  будет готова перед ним распластаться и носом полировать
его туфли от "Гуччи", она член ему отсосет, она...

     ---  Мистер Кац, --- позвал помощник каким-то странным,
будто бы запыхавшимся голосом. --- По-моему, у нас пробле...

     За сим последовал новый крик и грохот выстрела, до смерти
перепугавший  Каца.  Он  даже подумал,  что  сердце  его,  в
последний  раз бешено екнув в груди, сейчас остановится  уже
навсегда.

     Он открыл глаза и уставился прямо в глаза стрелка. Потом
опустил  взгляд  и увидел у него в руке пистолет.  Посмотрел
налево:  Ральф,  охранник, держался  одной  рукою  за  кисть
другой  и  смотрел на грабителя, вытаращив  глаза,  так  что
казалось,  что они сейчас вывалятся из глазниц.  Собственный
его  пистолет  тридцать  восьмого  калибра,  который  Ральф,
офицер  полиции, по долгу службы носил уже восемнадцать  лет
(стрелял он только в подвальном тире 23 отделения полиции  и
еще  утверждал, что ему якобы дважды пришлось пустить его  в
ход) лежал в углу искореженной грудой металла.

     ---  Мне  нужен  "Кефлекс", --- безо всякого  выражения
сказал  налетчик  с бешеными глазами. --- Много  "Кефлекса".
Прямо сейчас. И никаких РЫЦЕПТОВ.

     Мгновение Кац лишь смотрел на него, разинув рот. Сердце его
бешено  колотилось в груди, желудок прекратился  в  котел  с
бурлящею кислотой.

     Он думал, что хуже уже не бывает?

     Он что, и вправду так думал?

16

     Еще  на  полпути к прилавку, за которым они тут держали
сильные снадобья, Роланд заметил изогнутое зеркало в верхнем
левом углу торгового зала и подивился: в его мире даже самый
искусный ремесленник не сумел бы сейчас сделать такое,  хотя
было время, когда и в его мире выделывали такие штуки ---  и
много  чего другого, увиденного им в мире Эдди и Одетты.  Он
видел  остатки этих вещей в тоннеле под горами  и  в  других
местах тоже... реликвии столь же древние и загадочные, как и
камни Друитов, стоящие в местах, где поселилсиь демоны.

     Он догадался, для чего это зеркало предназначено.

     Он чуть-чуть не успел уследить за движением стражника ---
Роланд  до  сих  пор  еще не привык к  этим  линзам,  очкам,
которые носил Морт и которые искажали боковое зрение, --- но
все-таки  не  опоздал обернуться и выстрелом выбить  из  рук
охранника  револьвер. Для Роланда это было в порядке  вещей,
хотя  следовало  бы  "не  спать". Охранник,  однако,  просто
опешил.  Ральф  Леннокс до конца своих дней будет  божиться,
что  парень  сделал невозможное... таких выстрелов  в  жизни
вообще  не  бывает,  разве только в детских  вестернах  типа
"Энни Оклей"

     Благодаря зеркалу, которое, очевидно, повесили здесь, чтобы
выявлять воров, в следующий раз Рроланд выстрелил быстрее.

     Он увидел, как взгляд алхимика на мгновение метнулся куда-
то  ему  за  спину, и подняв глаза к зеркалу,  углядел,  как
сзади  к нему подбирается какой-то мужик в кожаной куртке  с
длинным  ножом  в  руке  и --- как  очевидно  ---  с  мечтою
прославиться в голове.

     Стрелок обернулся и выстрелил, приставив револьвер к бедру,
чтобы  не промахнуться в первый раз из незнакомого оружия  и
случайно не ранить кого-нибудь из покупателей, что окаменели
от  страха  за спиною у этого кожаного, возомнившегося  себя
героем.  Лучше  всего, конечно, было бы выстрелить  не  один
раз,  а два, с упора в бедро, чтобы пули пошли по восходящей
траектории  и  не задели случайно какую-нибудь дамочку,  чье
единственное преступление заключается в том, что она выбрала
неудачный день для покупки духов.

     Револьвер оказался вполне приличным. Видно было, что за ним
смотрят. Прицел не сбит. Судя по тучному и рыхлому виду  тех
стрелков,  у  которых  он  отобрал  револьверы,  можно  было
заключить,  что они больше заботились о том оружии,  которое
носили при себе, нежели о том, которым являлись сами.  Такое
отношение казалось Роланду по меньшей мере странным, но ведь
и  весь этот мир был странным, и Роланд не мог судить о  нем
со  своей колокольни. Точнее, у него просто не было  времени
на рассуждениия.

     Выстрел вышел удачный: лезвие ножа перебило у самого черенка,
и  в руках у геройствующего мужика осталась одна рукоятка.

     Роланд спокойно посмотрел на него, и что-то во взгляде его,
как  видно, заставило неудавшегося героя вспомнить об  очень
важном  и  срочном  свидании, на которое он  уже  опаздывал,
потому  что  он  развернулся и, бросив  на  пол  бесполезную
рукоятку, присоединился к массовому исходу.

     Роланд опять повернулся к алхимику и отдал ему распоряжения.
Если  он  будет копаться по-прежнему, тогда точно  прольется
кровь.  Когда алхимик хотел было пойти исполнять  приказание
налетчика,  Роланд  ткнул в его выпирающую  лопатку  стволом
пистолета. Старик в ужасе завопил и сразу же обернулся.

     ---  Не  ты.  Ты оставайся тут. Пусть твой  подмастерье
сходит.

     --- К-кто?

     ---  Он,  ---  Роланд  нетерпеливым  жестом  указал  на
помощника Каца.

     ---  Что  я  должен делать, мистер Кац? ---  пролепетал
помощник. Отстатки юношеских прыщей выступили еще отчетливее
на вдруг побледневшем его лице.

     ---  Делай,  что  он  говорит, ты,  поц!  Отпусти  ему!
"Кефлекса"!

     Помощник достал какую-то бутылочку с одной из полок  за
прилавком.

     --- Поверни, чтобы я мог прочесть, что там написано, --
- велел стрелок.

     Помощник сделал, как велено. Роланд не смог прочитать: слишком
много  незнакомых  букв. Он справился с  Мортоклопедией.  Та
подтвердила, что это Кафлекс, и Роланд понял, что мог  бы  и
не  тратить  время на эту дурацкую перепроверку.  Только  он
знал  о том, что не может прочесть все надписи в этом  мире,
но но эти-то люди об это не знали.

     --- Сколько таблеток в бутылочке?

     ---  Ну,  это, собственно, капсулы, --- нервно  ответил
помощник. --- Если вас интересует в таблетках...

     --- Не важно. Сколько здесь доз?

     --- О... А... --- помощник так волновался, что едва  не
выронил бутылек. --- Двести.

     Роланд  вдруг почувствовал себя точно так же, как  и  в
оружейной  лавке,  когда ему сказали,  сколько  патронов  он
может купить почти за бесценок. В потайном отделении аптечки
Энрико Балазара было девять маленьких пузыречков "Кефлекса",
всего на тридцать шесть приемов, и даже после этого он почти
выздоровел.  Уж  если  ему не удастся  полностью  уничтожить
инфекцию  за  двести  приемов,  значит,  ее  вообще   нельзя
уничтожить.

     --- Давай сюда, --- сказал человек в синем костюме.

     Помощник передал ему лекарство.

     Стрелок подтянул рукав пиджака и снял часы Джека Морта:
"Ролекс".

     ---  У меня нет денег, но этого, я надеюсь, хватит,  на
покрытие всей суммы.

     Он  повернулся, кивнул охранику, который так и сидел на
полу  рядом  со  своим опрокинутым табуретом  и  смотрел  на
стрелка вытаращенными глазами, а потом вышел на улицу.

     Вот так: просто вышел.

     Секунд на пять в аптеке воцарилась гробовая тищина, если не
считать  воя  сирены, достаточно громкого,  чтобы  заглушить
даже гул людских голосов на улице.

     ---  Господи всемогущий, мистер Кац, что же нам  теперь
делать? --- прошептел помощник.

     Кац взял с прилавка часы и прикинул их вес на руке.

     Золото. Чистое золото.

     Он не мог в это поверить.

     Но приходилось верить.

     Какой-то чокнутый зашел с улицы, выстрелом вышиб пистолет из
руки  охранника и нож из руки посетителя, и  все  для  того,
чтобы  добыть  и не наркотик даже, а самое что  ни  на  есть
обыкновенное лекарство.

     "Кефлекс".

     Упаковка "Кефлекса" на какие-то долларов шестьдесят.

     За которую он отдал "Ролекс" за 6500 баксов.

     ---  Что  делать? --- переспросил Кац. --- Что  делать?
Спрятать часы под прилавок. вот что! Ты их никогда не видел.
--- Он посмотрел на Ральфа. --- И ты тоже.

     --- Не видел, сэр, --- немедленно согласился Ральф. ---
Как  только я получу свою долю с их продажи, я в жизни  этих
часов не видел.

     ---  Его  там, на улице, как собаку пристрелят,  ---  с
явным удовлетворением заметил Кац.

     ---  "Кефлекс"! А парень-то, вроде, ни разу даже  и  не
чихнул, --- с удивлением заметил помощник.

2

     Делевану и О'Мейре не пришлось даже решать, в каком направлении
смылся  грабитель после того, как покинул оружейный магазин.
Достаточно было послушать радиодиспетчера.

     ---  Код  19,  ---  посторяла она снова  и  снова.  ---
Происходит вообруженое ограбление. Выстрелы. Код 19. Код 19.
Местоположение:  395  Запад,  Сорок-Девятая,  аптека   Каца,
преступник высокий блондин в синем костюме...

     Выстрелы,  подумал Делеван, и голова у него разболелась
еще  пуще. Интересно, он из моего пистолета стреляет или  из
джорджова?  или  из обоих? Если этот мешок с  дерьмом  кого-
нибудь убил, нам крышка. Если только мы его не возьмем.

     ---   Быстро  туда,  ---  коротко  бросил  он  О'Мейре,
которому  не  требовалось повторять дважды.  Он  врубался  в
ситуацию не хуже Делевана. Они включили мигалку и сирену и с
воем   сорвались  с  места,  встраиваясь  в  поток  уличного
движения. Уже начинался час пик, и улицы были запружены,  но
О'Мейра повел машину так, что два колеса шли сточному желобу
вдоль  проезжей части, а два --- прямо по тротуару. Прохожие
шарахались, как испуганные перепелки. Сворачивая  на  Сорок-
Девятую  он  мазнул по заднему щитку какого-то  продуктового
фургончика. Впереди он уже различал блеск битого  стекла  на
тротуаре.   Уже   был  слышен  рев  сигнализации.   Пешеходы
прятались  по  подъездами и за кучами мусора,  но  жильцы  с
верхних  этажей буквально вываливались из окон, с  интересом
наблюдая за происходящим, как будто там им показывали  теле-
шоу или какой-нибудь боевик, причем бесплатно.

     В квартале машин не было вообще, даже такси и автобусов.

     ---  Надеюсь,  что  он  еще там,  ---  сказал  Делеван,
доставая ключ, чтобы отпереть стальную решетку под приборной
доской, где у них хранился автомат. --- я очень надеюсь, что
этот гребанный сукин сын еще там.

     Но  ни один из них не усвоил одной простой истины: если
имеешь дело со стрелком, то лучше всего просто оставить  его
в покое.

4

     Кацу и безо всякого зеркала знал, что сейчас будет. Сначала
чокнутый  посетитель,  теперь  чокнутые  полицейские.   Мама
родная!

     ---   Ложись!  ---  крикнул  он  помощнику  и   Ральфу,
охраннику,  и  тут  же сам упал на колени за  прилавком,  не
пытаясь   даже  удостовериться,  как  там  его  подчиненные:
сделали, как он сказал, или нет.

     А  потом, на какую-то долю секунды раньше, чем  Делеван
принялся  палить из автомата, помощник Каца  упал  на  него,
точно  полузащитник,  пытающийся  задержать  противника   на
футбольном поле, так что старый аптекарь ударился головой  о
пол и сломал челюсть аж в двух местах.

     Сквозь внезапную боль, пронзившую голову, он услышал грохот
автоматной   очереди,  услышал,  как  со   звоном   крошатся
уцелевшие  стекла  витрин, равно как и  флаконы  с  лосьоном
после  бритья, одеколоны, духи, зубные элексиры,  сиропы  от
кашля  и Бог знает чего еще. Тысячи не подходящих друг другу
запахов   смешались  в  чертовскую  вонь,   и   прежде   чем
вырубиться,  Кац  еще раз помянул Господа  Бога,  чтобы  тот
сгноил его уважаемого папашу, который навесил ему на шею эту
проклятую аптеку.

6

     ---  Что ты делаешь, Карл?! --- завопил О'Мейра.  Перед
мысленным взором его вдруг возник заголовок в "Дэйли  Ньюс":
ВЕСТ-САЙД. ПЕРЕСТРЕЛКА В АПТЕКЕ. КОП УЛОЖИЛ ЧЕТВЕРЫХ  МИРНЫХ
ГРАЖДАН.

     Не   обращая  внимания  на  крики  напарника,   Делеван
передернул затвор.

     --- Сейчас я этому говнюку покажу.